«Аврора», июль 1985.

Игорь Масленников.

МНОГОУВАЖАЕМЫЕ ДШХ И ДДВ…

«…Зритель уделит твоей работе лишь некоторое количество внимания. Учись его беречь…» – писал Стендаль в своей «Истории живописи в Италии». Сказано это было давно по поводу работы живописца, но совет мне кажется мудрым и для нас, снимающих кино- и телефильмы.

Беречь внимание зрителя!

Полуторачасовой сеанс, прокат в течение двух-трёх дней и не во всех кинотеатрах – это судьба кинофильма, на который потрачены годы труда… Телевизионная премьера параллельно с футбольным матчем, эстрадным концертом и мультфильмами по остальным программам – это судьба телефильма.

Тем не менее статистика регистрирует миллионы посещений в кинотеатрах и десятки миллионов зрителей у телевизоров. Нескончаемым потоком идут письма – на киностудии, в телецентры, к актёрам и режиссёрам. Получаю такие письма и я. Размышлениям над письмами зрителей посвящена эта статья.

Легко написать возмущённое письмо, особенно по горячим следам, сразу после просмотра. Гневная рука смело тянется к перу, критический запал души звучит сильнее чувства удовлетворения и согласия с увиденным. Голос протеста громче голоса благодарности. Социологам ещё предстоит найти это соотношение в удельном весе положительных и отрицательных зрительских отзывов на произведение искусства. Например, какое количество критических писем может уравновесить такое письмо?

«Здравствуйте, товарищ Игорь Масленников!

По азербайджанскому телевидению уже четыре раза показывали все фильмы о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне. Естественно, что в республике очень многие не пропустили ни одного из них. Мы – из числа этих людей. Пишем вам после четвёртого показа «Сокровищ Агры». Судя по постановке фильма, вы, товарищ Масленников, собираетесь завершить работу над этим телесериалом. Это нечестно и несправедливо! Вы сняли чудесные фильмы о Великом Сыщике и его друге, вы пригласили на эти роли замечательных артистов В.Б.Ливанова и В.М.Соломина, которые прекрасно воплотили на экране образы своих героев, ваши фильмы необыкновенно популярны среди зрителей; именно такими должны быть (были, есть и будут) герои Артура Конан Дойля. И вдруг вы собираетесь прекратить работу над полюбившимся зрителям сериалом! Вы не имеете права этого делать!!! Если уж взялись за дело, так доводите его до конца! Заявляем вам, что зрители не успокоятся до тех пор, пока вы не поставите все «Записки о Шерлоке Холмсе». Мы будем посылать вам письма до тех пор, пока вы не сдадитесь и не согласитесь работать дальше над сериалом.

Товарищ Масленников! Поймите же это наконец и перестаньте мучить зрителей беспощадными словами: «Это последний фильм».

Мы не допустим этого!!!

Ну, пожалуйста, снимайте дальше сериал!!!

Мы ждём Шерлока Холмса и Джона Ватсона!!!

Дарите нам и дальше счастье и радость!!!

С уважением, ДШХ (друзья Шерлока Холмса), ДДВ (друзья доктора Ватсона)».

Это письмо из недавней почты. Явно детское, школьное, хотя написано твёрдым, устойчивым почерком, без ошибок (две-три запятые не в счёт). Оно было характерно, типично для тех откликов, которые породил сериал, прежде всего нарастающей требовательностью, настойчивостью, хозяйским тоном, словно авторы его и в самом деле знают, что зрители сыграли не последнюю роль в осуществлении этой затеи.

Не будем лукавить, не будем изображать, как это часто бывает в статьях и интервью кинорежиссёров, что всё было задумано заранее, теоретически обосновано и тонко вычислено, что это выстрадано годами и составляет конечное выражение творческого кредо художника.

Был случай. На студии появился остроумный, отлично написанный сценарий Юлия Дунского и Валерия Фрида – мне его предложили. Я не являюсь поклонником детективного жанра. Наивные по нынешним временам сюжеты Артура Конан Дойля позволили заняться другим – поиском человеческого смысла, заключённого в дружбе Шерлока Холмса с Ватсоном, а также поэкспериментировать в области, так сказать, «английского стиля» (удовольствие от гравюр У.Уорда и У.Хогарта, от фильмов Дж. Лоузи я получал всегда).

Была удача. Собралась хорошая съёмочная группа, с которой мы сразу нашли общий язык. Я говорю об этом специально, подчёркиваю, так как отношусь к той части кинематографистов, которые считают, что кино на самом деле искусство коллективное, делается сообща, зависит от множества внешних причин – погоды, здоровья, транспорта, времени года. Из всего этого надо извлечь всё лучшее, постараться прожить фильм, месяцы его производства радостно и легко.

И, конечно, актёры!

Василий Ливанов, которого я знал и раньше как романтика, взрослого «мальчишку», позёра, как человека, уважающего кодекс чести, даже идеалиста, при наличии черепа долихоцефала и неповторимого голоса, удачно дополнил механистичность литературного образа Шерлока Холмса. Виталий Соломин, после того как ему приклеили рыжие усы, превратился в вылитого эдинбургского англичанина с курносым носом, красной шеей и веснушчатыми руками. Он верно почувствовал свою главную задачу – «играть короля». На эпизодическую роль хозяйки дома на Бейкер-стрит, 221-Б, миссис Хадсон мы пригласили Рину Зелёную. «Мне нравится роль, – сказала она. – Мебель я ещё не играла». Охотно откликнулся на наше приглашение сыграть инспектора Лестрейда Борислав Брондуков. Он тоже никогда не предполагал, что сумеет сыграть представителя Скотланд-Ярда. Мой старый товарищ по работе композитор Владимир Дашкевич увлёкся возможностью написать музыку к фильму о Шерлоке Холмсе…

Девять серий, которые мы сняли за четыре с половиной года, на самом деле не являются телесериалом в традиционном понимании этого слова. Это четыре самостоятельных фильма, которые писались, проектировались и снимались последовательно – по мере роста интереса зрителей к ним.

Беречь внимание зрителя…

Удовлетворить желание зрителя…

Идти на поводу у зрителя! – можно ведь и так понять смысл той ситуации, в которой оказались мы со своим «Холмсом».

Повторю слова Стендаля: «…Зритель уделит твоей работе лишь некоторое количество внимания. Учись его беречь…» Французский классик даёт мудрый совет художнику – не мелочись, не засоряй полотно подробностями, которые могут помешать увидеть главное, затемнить смысл произведения. Не позаботишься об этом – зритель пройдёт мимо, отвернётся, пропустит мимо ушей, выключит… Применительно к кино речь идёт, грубо говоря, о количестве смысла на «погонный метр» киноплёнки или на «единицу времени» показа. Появление телесериалов породило ослабление сюжетных структур, разжиженность действия, растягивание иной раз без всяких разумных оснований повествования на завышенное количество серий.

Мы были лишены такой возможности, потому что каждый фильм снимали как последний. Нам казалось на каждом очередном этапе, что мы исчерпали смысловые возможности цикла рассказов Конан Дойля. Не сюжетные, а смысловые. Переложение сюжетов с участием Холмса и Ватсона можно было бы продолжать до бесконечности – три тома рассказов позволяют сделать это. Лишь найдя смысл очередной экранизации, ограничив, очертив тему фильма, мы могли двигаться дальше.

Первый фильм (две серии) назывался «Шерлок Холмс и доктор Ватсон». Это был фильм-знакомство, знакомство наших героев, знакомство с нашими героями. Мы предложили зрителям определённый стиль повествования – некое, выращенное в колбе нашего воображения и наших литературных представлений «англичанство». Литературной основой сценария были две самые знаменитые, классические вещи Конан Дойля – «Этюд в багровых тонах» (повесть, с которой писатель начинал свой цикл о знаменитом сыщике) и «Пёстрая лента» (по признанию Конан Дойля – самая его любимая вещь, которую он сам переложил для театра и участвовал в её постановке). Фильм, посвящённый знакомству и зародившейся дружбе двух джентльменов, крепость которой они смогли проверить в перипетиях сюжета, завершался их сидением у камина, сигарами, беседой в духе последних аккордов, которыми Конан Дойль кончает каждый свой рассказ.

На этом можно было бы и остановиться.

Воспротивилась группа, все сочли начало удачным, были полны энергии и идей. Актёры также проявили энтузиазм. Было решено снять ещё три серии и завершить тем самым работу, взяв за основу рассказы Конан Дойля с другого, так сказать, конца – поведать о гибели и чудесном воскрешении Шерлока Холмса. Сюжетной канвой стала борьба сыщика с королём лондонского преступного мира, профессором Мориарти. Тема – нерасторжимость уз дружбы двух джентльменов, верность святому делу борьбы со злом. Фильм назвали «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» (рассказы «Конец Чарльза Огастеса Милвертона», «Последнее дело Холмса» и «Пустой дом»). В конце – камин, сигары, беседа, прощание.

Но теперь слово взяли зрители. В своих письмах они как один задавали единственный вопрос: «Если вы взялись за Шерлока Холмса, как вы можете пройти мимо шедевра Конан Дойля – «Собаки Баскервилей»?

И хотя из двухсот с лишним фильмов, созданных в мире о знаменитом сыщике, по крайней мере десяток – экранизация этой повести, нас долго уговаривать не пришлось. Сработала арифметика, «мистические» числа. Мы рассудили: хорошо закончить цикл наших фильмов двухсерийной «Собакой», красивыми цифрами – три фильма, семь серий.

Вновь была восстановлена декорация «Квартира Холмса на Бейкер-стрит, 221-Б». Снова экспедиция. На этот раз в Эстонию. Настала очередь Таллину – после Риги и Ленинграда – изображать Лондон. Новый отряд артистов, на этот раз очень занятых и известных, без долгих уговоров влился в нашу труппу: Алла Демидова, Ирина Купченко, Евгений Стеблов, Олег Янковский, Никита Михалков, Сергей Мартинсон…

Прошёл ещё год. «Собака Баскервилей» была продемонстрирована по телевидению. Теперь, словно сговорившись, зрители вспомнили «Знак четырёх». Наступила пора тяжёлых раздумий. Нет, не сложности съёмок гонки паровых катеров по Темзе пугали нас. Пугало отсутствие ключевой идеи. В раздумьях пролетел ещё год, во время которого я вместе с моей «холмсовской» группой снял для телевидения пушкинскую «Пиковую даму».

Идею для последнего нашего фильма подала зрительница: «Неужели Шерлок Холмс был женоненавистником?» Тут же вспомнился «Скандал в Богемии» с печальной и неразделённой любовью Холмса к оперной певице Ирэн Адлер. «Знак четырёх» обрёл нужный смысл, ибо в нём доктор Ватсон женится, а главное… после женитьбы покидает квартиру на Бейкер-стрит и расстаётся с Холмсом.

Замечательное завершение сериала!

Застучали молотки в павильоне, собирая элементы декорации «Квартира Холмса», которые мы теперь предусмотрительно хранили на складе. Съехались актёры, соскучившиеся по своим гримам, – Ливанов, Соломин, Зелёная, Брондуков… В готовую декорацию все вошли, как в родной дом после кругосветного путешествия. Расселись по креслам и облегчённо вздохнули.

Без ложной скромности скажу, что нам удалась финальная сцена двухсерийного фильма «Сокровища Агры», в которой Ватсон покидает дом на Бейкер-стрит. Завершение сериала получилось печальное и торжественное.

Немедленно последовала ответная реакция зрителей:

«…Вы нарушили стиль собственных произведений. Нельзя кончать серию фильмов о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне (я подчёркиваю – и его друге докторе Ватсоне) на такой безнадёжной ноте. Это противоречит искусству Конан Дойля. Е.Н.Калинина, учительница».

«…Мне было очень жалко Холмса в конце, потому что доктор Ватсон женился, а он – нет, и остался один, без друга. А самое плохое – это остаться без друга… Не бросайте Холмса в одиночестве (я даже плакала в конце). Ведь есть столько интересных рассказов. Например, «Пляшущие человечки» или «Алое кольцо». С уважением, Нелли Ровеладзе, г. Ташкент…»

Эти письма взяты наугад из свежей пачки. Правда, появились большие расхождения в рекомендациях – что ставить дальше. Наметилась даже странная, необъяснимая тенденция: советуют снять фильм «Шерлок Холмс в Одессе» (похоже, впоследствии эта идея трансформировалась в Одесскую команду КВН – прим. авторов). Более того – присылают об этом сценарии. Два сценария и одну пьесу я уже прочитал.

Письма пишутся требовательным тоном – вроде того письма из Баку, которое я привёл целиком вначале. Нечто похожее произошло и с замечательным мультипликационным сериалом «Ну, погоди!» - о чём не без доли обречённости рассказывает на встречах со зрителями режиссёр и художник этих фильмов Вячеслав Котёночкин.

В чём дело? Всё это поразительно напоминает ситуацию, в которую попал сам писатель – сэр Артур Конан Дойль. Королева Виктория лично выразила ему неудовольствие за то, что он утопил своего героя в пучине Рейхенбахского водопада в Швейцарии. Улицы Лондона видели странное зрелище – толпы протестующих людей с чёрными плакатами «Конан Дойль – убийца»… пришлось писателю «исправиться», и с той поры он писал рассказы о Шерлоке Холмсе до самой смерти, которая последовала в 1930 году, когда уже давно не было ни королевы Виктории, ни «доброй старой Англии», а за плечами была первая империалистическая война.

«…Зритель уделит твоей работе лишь некоторое количество внимания. Учись его беречь…» Это написано в 1817 году. Какой-то третий смысл чудится мне в этих почтенных словах. К чему обратиться, чтобы понять движение зрительской души? Вероятно, к тем временам, когда сам был простодушным зрителем, к юности своей, к детству…

: : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : : :

Как мы выбирали фильмы?

Как и теперь, надо полагать. Молва была лучшей рекомендацией – отнюдь не рецензии критиков. За сегодняшний день и сегодняшнюю критику, как говорится, не скажу, но в те давние времена мы даже говорили:

– Раз в статье ругают, надо идти смотреть…

Скепсис, «мировая скорбь», иероглифы режиссёрского самовыражения пришли на экран позднее, потеснив романтику и сказку. Образовался дефицит этих ярких, чувственных категорий, которых, как кислорода, не хватает прежде всего молодым организмам. Суперменские драки, физическая ловкость, блеск кулачного удара, подсечки и пиротехника современного кино всё же не могут заменить в душах значительной части зрителей желания видеть благородное торжество добра над злом. Потому что кроме кислорода организму нужны ещё и витамины.

Этот репертуарный пробел, эту «нишу» зрительских желаний, мне кажется, и заполнил в какой-то мере наш Шерлок Холмс. Кто он в сущности такой? В чём притягательная сила этой выдуманной литературной фигуры, которую многие принимают за реальную? В Англии и Швейцарии есть даже музеи с «подлинными» вещами Холмса. Чем взял этот герой коротких, прямо скажем, среднего литературного уровня рассказов, такой далёкий от нас по времени и месту деятельности?.. Своими расследованиями? Но они по нынешним временам наивны. Своими подвигами? Но он главным образом сидит в кресле, курит и рассуждает. Можно сосчитать по пальцам, сколько раз Холмс брал с собой револьвер, отправляясь на дело, а тем более – сколько раз он им пользовался.

«Родившись» на страницах лондонского журнала «Стрэнд мэгэзин» в 1887 году, он постепенно завоёвывал сердца читателей, пока не встал в один ряд с самыми знаменитыми литературными героями всех времён и народов. Холмс – интернационален. У нас в России рассказы Конан Дойля в считанные недели после публикации в Лондоне появлялись в русском переводе на прилавках книжных магазинов, и наши прабабушки и прадедушки за копейки покупали эти тоненькие книжечки, где Холмс ещё именовался Гольмзом.

Часто ли мы возвращаемся к детективным книжкам, после прочтения которых становилась ясна суть следственной интриги и мы разобрались в хитросплетениях сюжета, подчас самого замысловатого? Редко возвращаемся. А рассказы о Холмсе перечитываем, несмотря на их наивность, в разных возрастах. В детстве, в молодости, в зрелые годы.

Заслуга Артура Конан Дойля в открытии характера.

Да, Шерлок Холмс – смел, бескорыстен, находчив, умён, энергичен, настойчив. Он – истинный «джентльмен», то есть – благороден, немелочен, антибуржуазен. Но всеми этими качествами обладают многие его литературные и кинематографические коллеги.

Главная особенность характера знаменитого сыщика – в его точке зрения на жизнь, в его отношении к людям. Англичане говорят: «Мой дом – моя крепость». Дом на Бейкер-стрит, 221-Б, – тоже крепость, идеал уюта и прочности, но не только для Холмса и его друга доктора Ватсона. Всякий человек, оказавшийся в трудном положении, найдёт здесь помощь, ощутит себя в безопасности. Холмс – надёжен!

Торжество справедливости неотвратимо потому, что Шерлок Холмс – защитник терпящих бедствие. Ему не раз приходилось брать сторону того, кого он на первых порах преследовал. Так ему подсказывало обострённое чувство справедливости. Холмс противопоставлен официальной полицейской системе Скотланд-Ярда, потому что главное для него – оказать помощь, а не только воздать кару.

В этом, мне кажется, и состоит секрет непреходящей любви читателей и зрителей к Шерлоку Холмсу, живому олицетворению верности и надёжности – качеств, в которых всегда так нуждались люди.

В этом и была причина, почему мы так охотно принялись за работу над этими фильмами.

В этом – побудительная сила, заставляющая зрителей браться за перо и писать нам письма.

Итак, зрители проголосовали за «Холмса», отнюдь не посчитав это мелкотемьем и уходом его создателей от жгучих проблем современности.

Не в этом ли кроется третий, коренной смысл стендалевской фразы: зритель соучаствует в искусстве, он формирует процесс его развития. Можно сказать и определённее: он – активный соавтор в таких специфических видах искусства, как кино и телевидение.

Великий русский художник и учёный Николай Рерих когда-то высказал мысль о том, что искусство должно быть анонимно. Он опирался в своих размышлениях на опыт восточных культур, античного искусства, на судьбы нашей древней живописи и летописной литературы. А ведь анонимность в кино практически существует. Среди миллионов зрителей найдётся не так уж много страстных почитателей и знатоков, которые интересуются или могут назвать имя режиссёра, а тем более – сценариста той или другой картины.

Борьбу с анонимностью кинодеятели ведут давно и упорно. Главное средство здесь – печатное слово, которое долговечнее плёнки.

Вероятно, эпоха видеокассет внесёт свою поправку в отношение зрителя к именам кинотворцов. Фильм любимого режиссёра сможет занять место на полке рядом с книгой любимого писателя. Произойдёт, наконец, истинная переоценка ценностей, имён, направлений, стилей и вкусов. И сделает эту трудную, но справедливую работу опять же он – зритель.

А пока…

Друзья Шерлока Холмса (ДШХ) и друзья доктора Ватсона (ДДВ) из Баку в своём письме, которое я цитировал вначале, не указали обратного адреса. Это вынуждает меня ответить им печатно. Если они действительно так многочисленны, как сами утверждают, то я надеюсь, что кто-нибудь из них наткнётся на эту статью и передаст остальным следующее:

«Многоуважаемые ДШХ и ДДВ!

Спасибо вам за горячие, может быть, даже слишком горячие слова восхищения в адрес наших фильмов. Я отношу их всецело к образу Шерлока Холмса, созданному Конан Дойлем. Мне, так же как и вам, он очень нравится. Только нельзя в кино экранизировать все рассказы подряд. Лучше их ещё раз перечитать. Кино, и телевизионное кино в том числе, вам нравится только тогда, когда оно достигает высот искусства. Может быть, вы этого и не осознаёте, да вам и не обязательно это осознавать, но это так. А чтобы двигаться дальше и снимать продолжение приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона, нужна новая точка зрения на наших героев, новая идея, которая и позволит создать художественное произведение.

С уважением, Игорь Масленников».

(приведено с некоторыми сокращениями)